— А это, смотря, кто тебе его вручил: коли Господь, то — от Бога. А коли черт, то — от лукавого. Уразумела?
— Чего, Феодосьюшка? — встрепенулась повитуха. — Никак, я придремала маленько с устатку, да во сонме чего лишнего бормотнула?
— Как же лже-юродивая, коли самая истинная блаженная? — придя в себя, уверенно сказали тотьмички.
— Ну, как знаешь! Пошли, девки, там у меня мухоморы настояны.
— Слово Божье зубрить не в тягость, — скромно ответствовал отец Логгин. — Разве тяжело мед черпать и устами пить? А словеса Божьи — тот же мед. Я, кроме теологии, и других наук много знаю: и лексику, и греческий, и космографию… Но, слово Божье мне интереснее всего.
— Пусти, дерзостник, — опахнув лицо Истомы теплым дыханием, произнесла Феодосья.