— Вырвать?! — дрожащим голосом промолвила Феодосья.
— Аз так и сделаю. На одр только для сна всходить буду. И одр тот устрою постным, жестким. Лавку полавочником покрою, вместо взголовья полено положу, чтоб не нежиться в праздности. А то и на полу придремлю, чтоб страдать и во сне, как Господь страдал!
— О-о-ой! Чего аз надеяла-то!.. — простонала Феодосья.
— То ея грех, не твой, — поправил отец Логгин. — Пусть она придет на покаяние.
— Как можно! И в мыслях бы не пришло! Еще только сбираясь в путь на тотемскую ниву, слышал аз об вас множество восхищенных высказываний и похвал, дружно изреченных зело уважаемыми людьми…
Слова настроили его на деловой лад и, все еще ликуя, веселясь и наслаждаясь невероятным событием, залившим душу приятным елеем и необыкновенными надеждами, счастливый батюшка пошел вдоль креста.