— Что — кому? — охваченный подозрениями, рекши отец Логгин.
— К хорошему — сей крест! — закричали тотьмичи. — К добру!
Ах ты, бражник поганый, почто напомнил ты Феодосьюшке песни на торжище?!
— Поедим, отец Логгин, — с сожалением возвращаясь мыслями в каморку, согласился отец Нифонт.
— А если перси черные, то какому же молоку быть? Не белому же?
Она была роскошно и пестро наряжена, серьги свисали из-под оголовника до самых плеч. Пожалуй, даже и нарумянена была Мария клюквой. Али это бросило ея в жар от неожиданной встречи?