– Клянусь тебе, собственными глазами видел!
Он вышел из автомобиля. В брошенной коляске, под сиденьем, валялись светлый плащ, полосатая фуфайка, бутсы с гетрами.
Тимо, в фартуке и белых нарукавниках, убирал со стола. На ужин он подал нежнейшую отварную спаржу в ветчинных завертышах и фрикасе из кролика под винным соусом – пальчики оближешь.
Беглец обернулся. На него, отставая шагов на тридцать, неслись Лучников и еще несколько человек. Сзади, припадая на правую ногу и захлебываясь матюгами, поспевал штабс-ротмистр.
Козловский решил, что можно переходить к делу. Эмоциональная часть окончена.
– Извините! – выдохнул Романов, подбежав и ухватившись за руль. – Государственная надобность!