Он бросил оба пистолета. Барту было лет тридцать пять-сорок — довольно симпатичный, высокий, с фигурой человека, проводящего много времени в спортзале. Вот только глазки у него оказались как у хорька — темные, поблескивающие. Взгляд их метался из стороны в сторону словно в поисках пути к бегству.
— Ладно, — сказал он, помолчав. — Мой телефон ты знаешь. Позвони потом — подброшу тебя домой.
— Боже милосердный! — выдохнул он. — Гарри, что здесь произошло?
— Они здесь для того, чтобы повысить степень доверия.
Я затащил Саню обратно в катер, и русский выхватил из ножен саблю — как раз вовремя, чтобы аккуратно перерубить еще одно коричневое, словно выросшее из мха щупальце.
— Мы еще не разобрались с этим, — чуть напряженно произнес он. — Поговорим позже.