— Угу, — кивнул я. — Не сомневаюсь, это послужит сильным утешением вашим детям, если им придется расти без отца.
На мгновение на лице Никодимуса мелькнуло что-то, похожее на растерянность. Потом глаза его сощурились, вонзившись в меня взглядом. Его тень снова подвинулась, и что-то произвело звук, неприятно напоминающий змеиное шипение.
— Посмотрите на его лицо, — пробормотала Тесса, хихикая как школьница. — Оно все красное.
— Избавимся, — кивнул я. — Церковь две тысячи лет сражалась с динарианцами. Они знают, что делать с этими монетами.
Из темноты вылетел и шмякнулся на пол футах в двадцати от границы света и тени смятый хоб. Сказав «смятый», я не имел в виду, что он превратился в тряпичную куклу. Его действительно смяли, сплющили как пустую банку из-под пива. Огромная Крошкина лапища схватила его, стиснула с силой, выдавившей из него все жидкие составляющие организма, и отшвырнула прочь.
В моем распоряжении не оставалось и минуты.