— Вот то-то. Рэнси охранять уже обучен, ты с ним поладила, значит, так тому и быть. А кто чего сболтнет по дурости, можешь ко мне отсылать, самолично мозги вправлю.
— За кем должен, — оборвал сообщника почтенный мэтр, — за всеми приглядываю. Щенка поучить пришлось — ну, ты ведь не думал, что он способен сдаться без боя?
— Не надо никаких "если что", — Анегард чуть заметно качнул головой. — Лучше о Сьюз позаботься. А вообще, я не прощаюсь.
В вечерних сумерках, примерно за полчаса до закрытия ворот, в славный город Оверте въехал всадник на гнедой в белых «чулках» и с белыми боками кобыле.
Ну да, верно. Это ж еще надо было сообразить, на кого зеркалить… наш заколдунец почуял знакомую силу…
В кухне было не тише. Помощниц тетушке Лизетт хватало, но кормить собравшуюся в замке прорву народа оказалось куда сложней, чем я по наивности думала. Лизетт велела поставить ряд столов во дворе — там и готовили, и ели, а мы с бабушкой заняли один под свои травки и снадобья. Подвинуть нас попытались лишь однажды — наглая белобрысая девица из ремесленной слободки раскричалась, что ей брюкву чистить негде, но бабуля так на нее рявкнула, что с тех пор белобрысая устраивалась на самом дальнем от нас краю. Бабушка еще долго ворчала: мол, видали вы такую, корешки для похлебки ей важнее целебных снадобий! Небось, как немочь припечет, не брюквой лечиться станет!