– «Джихад Кримсон», – сказала Мария, поправляя на ушах маленькие розовые подушечки.
– Завтра утром, – сказал он невидимой нянечке, – пожалуйста, сделайте Петру четыре кубика таурепама прямо перед водными процедурами.
Я закрыл глаза и некоторое время пытался увидеть в своей памяти хоть что-то из того, о чем говорила Анна. Но в той черноте, куда я глядел, не было ничего, кроме вспыхивающих за веками полос и пятен.
– Значит, страха Божия не имеешь. А за это – карцер.
– Я хочу найти свою золотую удачу, – сказал я.
– Если вы, Василий Иванович, в состоянии говорить серьезно, скажу.