Латиняне еще не поняли, что их господину нанесли смертельный удар, а Али уже исчез в зарослях росшей вдоль дороги крапивы. Прячась за ней, он засеменил к деревянной часовне, стоявшей у городской стены. Он шел, как его учили в Аламуте — согнувшись и прихрамывая, походкой пожилого человека, который спешит отойти подальше от неприятностей. Если бы не съеденная перед нападением райская лепешка, он бы, наверно, побежал со всех ног. Но сейчас ему казалось, что самое главное — ощутить себя хромым стариком, потому что если он по-настоящему поверит в это сам, в это поверят остальные и оставят его в покое.