Собрались на лестнице, широкой площадке посередине. Несколько незнакомых мужиков, вооруженных автоматами и СКС, а один так даже снайперской "мосинкой", и хорошо уже знакомый мне Милославский. Увидев меня, он вроде даже немного удивился, потом заулыбался и протянул руку.
- Да, - подтвердил тот. - Здесь очень странное время. Никто не может толком понять, какой здесь должен быть год - признаки не работают. Мы почти не стареем. Это плюс, хоть я и не уверен в этом до конца. Если я покажу вам свое фото семилетней давности, то вы увидите, что я почти не изменился, а так в моем возрасте не бывает, мне пятьдесят пять было, когда я провалился. Да и по другим заметно.
Федька расстрелял остатком магазина тварь внизу, попытавшуюся прорваться на лестницу, заорал: "Пустой!", а я уже успел перезарядить "немца" и следующая гончая поймала очередь из полного рожка.
Ой, мама дорогая, что же это будет? Меня аж в дрожь бросило, когда я окончательно осознал, что не имею ни малейшего представления, куда нас с сараем занесло, где моя семья, и чем это все закончится.
- Повезло. Повезло, что уже переодеться успела, выбралась хоть не голой на холод, а в спортивном костюме, и даже куртку в руках держала. Ну и в том повезло, что шахта ближняя к Углегорску, "Имени 9 января" которая, поэтому как выбралась, так и сразу поняла, куда идти надо, там только через мост.
- Так проживу, молодая и красивая, и такой же молодой буду потом скрываться от всяких хмырей с мартыхаями, которых расплодится великое множество по всей земле? - вздохнув, продолжила она. - Как оно тогда будет? Пока стараюсь просто не думать. Все равно отсюда обратного хода нет, а быть молодой долго-долго тоже неплохо.