Вообще-то мне была не по душе затея Лантия. Кем бы ни оказалась та колдунья, которая наслала на него проклятье, но она заслужила право на месть. Конечно, наказание оказалось несоразмерно великим по отношению к преступлению, но все же. Я не женщина, мне тяжело представить, как они реагируют на насилие. Быть может, это для них является преступлением худшим, чем даже убийство.
– Сколько я была без сознания? – тихо спросила она. – Наверное, Дани уже успела сбежать из города. Эх, Шени, Шени, почему ты не отнес меня в храм? Нападение на любого слугу божьего считается одним из самых тяжких преступлений в королевстве. А если бы ты рассказал про необычные способности Дани… Даже без помощи Зиргия ее бы отыскали и поймали в кратчайшие сроки.
Я с мученическим видом потер виски, в которых поселилась свинцовая тяжесть. Неужели только что мне довелось заключить сделку с самим богом-отступником? Шени, да ты уже наполовину продал свою душу, как только с ним заговорил.
– Да, смерть Дурзила бросает на меня определенные подозрения, – серьезно признал Хадиш. – Но я не стал бы его убивать! Скорее, договорился бы за определенную очень круглую сумму. Собственно говоря…
Дани покраснела, уловив в моем тоне злой сарказм. Но упрямо вздернула подбородок и гордо посмотрела мне прямо в глаза.
Я зло скрипнул зубами. Не понимаю, что на нее нашло? Впервые вижу ее настолько смущенной.