— Неужели? — произнес мальчик, немного надменно. — А почему ты с ним? Где твои родители?
— Рубеус! Рубеус Огрид! Рад тебя видеть снова… дубовая шестнадцатидюймовка, гнутая, так?
— Никогда мне всего этого не запомнить, — грустно вздохнул однажды Рон, бросил перо и с тоской уставился в библиотечное окно. За окном сиял первый по-настоящему весенний день. Небо было чистого, незабудкового цвета, и в воздухе чувствовалось приближение лета.
— Господи, Гарри, я и запамятовал, какая ты у нас темнота — даже про квидиш не знаешь!
— Ну, давай назад в эту адскую громыхалку, и не говори со мной по дороге, лучше мне держать пасть закрытой, — сказал Огрид.
— Иди сюда, — повторил Белка. — Посмотри в зеркало и скажи, что ты видишь.