— «Нимбус 2000»! — с завистью простонал Рон. — Мне ни разу не удавалось его даже потрогать!
— Если из-за вас нас поймают, я не успокоюсь, пока не выучу Проклятие Домового, о котором говорил Белка, и не испробую его на вас.
Им так и не удалось узнать, какие же они. Гермиона хотела отодвинуть портрет Толстой Тети и вернуться в гостиную, но оказалось, что на портрете уже никого нет. Толстая Тетя решила воспользоваться свободным временем и отправилась в гости, тем самым оставив Гермиону вне стен гриффиндорской башни.
— Нам сюда, — Гарри показал на каменный тоннель, который, собственно, был единственной дорогой вперед.
— Злей будет судить матч?! — невнятно булькнул он сквозь грязь, набившуюся в рот. — Разве он когда-нибудь судил квидишный матч? Он не станет судить справедливо, если увидит, что в результате мы сможем обойти «Слизерин».
В субботу ситуация стала выходить из-под контроля. Двадцать четыре письма для Гарри пробрались в дом, будучи вложены внутрь каждого из двух дюжин яиц, которые тетя Петуния приняла из рук крайне озадаченного молочника через окно гостиной. Пока дядя Вернон возмущенно звонил на почту и в молочную лавку, пытаясь отыскать виновных, тетя Петуния пропускала письма через мясорубку.