Гарри почувствовал, что неудержимо краснеет.
Дудли громко заревел. То есть, он, конечно, не по-настоящему заревел — он уже сто лет не плакал по-настоящему — но он знал, что, если скривить рот и завыть, мама сделает все, что угодно.
В учительской находились Злей и Филч, вдвоем. Злей держал робу приподнятой над коленями. На ноге у него была страшная кровоточащая рана. Филч протягивал Злею чистый бинт.
— Да-да… — подтвердил Думбльдор задумчиво. — Забавно, до чего нелогично устроены люди, правда? Профессор Злей не может перенести, что он в долгу перед твоим отцом… Я не сомневаюсь: он так защищал тебя на протяжении всего этого учебного года, потому что считал, что таким образом может отдать долг твоему отцу и они будут квиты. И тогда он уже с полным правом сможет презирать и ненавидеть память о твоем отце…
Волшебная палочка… вот что Гарри мечтал увидеть.
— Идешь в «Хогварц», милый? — перебила она, когда Гарри начал было говорить что-то невнятное. — Вот здесь все, что нужно — и, кстати, у нас тут еще один молодой человек примеряет форму.