— Из Отдела тайн, совершенно секретно, ни малейшего представления, чем они занимаются…
— Ни о чём я Рона просить не буду, — резко ответил Гарри.
Он подтолкнул Рона и указал ему на картину прямо за спиной Гермионы. На ней была изображена гигантская серебряная чаша с фруктами.
— Знаете, у домовых — ужасная жизнь, — возмущённо сказала Гермиона. — Ну просто чистое рабство! Этот мистер Крауч заставил её подняться на самый верх стадиона, а она была просто в ужасе! И он заколдовал её, чтобы она не смогла убежать даже, когда пошли сметать палатки! Почему никто не вступается за их права?
Эти слова вырвались у Гарри; они разнеслись эхом по кладбищу, и блаженство оборвалось, словно его окатили ледяной водой — мгновенно вернулась боль во всем теле после проклятия пытки, и сознание того, где он находится и что ему предстоит…
Войдя в дом, они увидели на деревянном столе перед камином две чайные чашки размером с ведро каждая.