И она наконец появилась, в шляпе с опущенною вуалью, торопливым шагом подошла к нему, обменялась с ним быстрым рукопожатием, потом взяла его под руку, и они удалились.
— Ну хорошо, я приду обедать в понедельник.
— Прости, дорогая, прости, — бормотал он, — сегодня я такой нервный, такой раздражительный. Ты знаешь, у меня столько всяких огорчений, неприятностей по службе…
— Для человека в твоем положении нет ничего приятнее, как обнаружить у себя в кармане деньги, какую-нибудь монету, которая провалилась за подкладку. Правда?
— Ее вы балуете! — продолжала она. — А ко мне являетесь раз в год по обещанию или вроде того?
— Посмотрим, посмотрим, вы для этого слишком богаты, — подтрунивал он.