— Вижу,— пробормотал Жак.— Так вот кто там по саду ходил...
— А это значит: под твоей теорией даунизма...
— Не зуди, и без тебя тошно,— буркнул Борюсик и пришпорил ни в чем не повинную лошадь, не зная, на ком еще сорвать свою злость.
Как только они покинули кабинет, из-под широкой столешницы письменного стола Луи Семнадцатого выполз слегка спавший с лица магистр изящных искусств Эстегон.
У Жана отпала челюсть. Он перевел взгляд на дона Корефано. Гишпанский посол утвердительно кивнул головой.
— Как хотите. Пирожки! Кому горячие пирожки? — Юркий «малыш» помчался предупреждать остальные торговые точки Сусика о надвигающейся опасности.