И тут рыцарь пустился в такие заумные социологические рассуждения, что у дракона с Борюсиком начали вянуть уши.
— Вот именно, кранты! Ты куда моего сыночка посылаешь?!!
— Да? — удивился Жан.— Ладно, оставляем — Лупа вернулась на место.— А это что?
— Сагласэн! — решительно тряхнул ушами гоблин,— А эслы пэрэрубит, ти мнэ платыш дэсять залатых. Дэньги!
— Да? — Драконесса задумалась.— Любовь. Я что-то слышала про это. Значит, это вот и есть любовь?
При виде рыцаря, подкрадывающегося к нему с железным шлемом в руках, оборотню стало неуютно. Он посмотрел на горящие глаза Жака, скосил свои на бабочку и на всякий случай слизнул ее с носа. При виде исчезающей в розовой пасти бабочки глаза Жака полезли на лоб.