— Ну что, ребята, — спросил я, — постучим?
— Это все Перси виноват! — завопила Кларисса. — Перси его призвал!
Из-под очков Ареса поднялся дым, словно они притягивали огонь, как линза.
У мистера Д. вдруг сделался обиженный вид, как у шестилетнего ребенка.
Она тормошила меня, не давая перевести дух. Мы стояли в коридоре, мама плакала и, не переставая, ерошила мне волосы.
Человекобык заревел в агонии. Он заметался на земле, терзая когтями грудь, а затем начал распадаться — не как моя мать, вспышкой золотистого света, а как крошащийся песок, который сдувает порыв ветра, совсем как миссис Доддз.