— Конечно, а чего же еще? — У нее даже глаза засияли. Между нами, казалось, пролетел дух Генриха Перси.
— Бредит. Не понимает, где он. Зовет Екатерину.
— Мне пришла в голову прихоть сделать ваш портрет, мадам Кэри. Присядьте, пожалуйста, пусть он набросает ваши черты.
— Он не может дать ей слово, он женатый мужчина, ему нечего обещать другой женщине. Его слово — мое слово. Он на мне женат.
— Да, Генриха Норриса и Марка Смитона обвиняют в том, что они — ее любовники.
Уильям обнимает паренька за плечи, идет к дому.