— Он мертв, — повторил дядюшка, — и теперь ничего не может сказать. А все остальные из кожи вон будут лезть, чтобы уверить короля — Анна невинна, как сама Дева Мария. И Генрих Перси быстрее всех. Только эта проклятая шлюшка, его жена, так хочет поскорее развестись, что готова всем рискнуть.
Ужинаем на кухне, при свечах. В мою честь Уильям зарезал старую курицу, зажарил на вертеле. Я вооружилась парой перчаток — мне поручено поворачивать вертел, пока Уильям режет хлеб, цедит эль, достает из погреба масло и сыр.
— Тогда придется рискнуть. Я тебе дам настой. От него будет ужасно тошнить, а потом ребеночек выйдет наружу.
— А, леди Кэри, пожалуйста, зажгите еще одну свечу, плохо видно.
— Она милая, чистая девушка, и она останется. Вы забываетесь, мадам.
Мы с сыном играли в карты перед маленьким очагом, шатающийся столик, два колченогих табурета. Ставка небольшая — один фартинг, но потихоньку я выиграла все его карманные деньги. Чтобы немножко проиграть, стала жульничать, да только не рассчитала и продулась в пух и прах. Но Уильям все не возвращался.