Он поцеловал мне руку, как будто вдруг раскаялся, что дразнил меня.
— Зачем они ей нужны? Ну зачем? Она что, опять вернется ко двору на Рождество? Сядет на мое место, а меня выкинут отсюда, теперь, когда вы меня добились?
— Ни за игорным столом, ни в каком другом месте, — сладко пропел мой братец. — Особенно если Перси нам напишет поэму о сражении.
Он обернулся. Налитые кровью глаза, изможденное лицо.
Я налила ей воды в кувшин, пока она мылась, согрела полотенце.
— Значит, ты не так уж боишься завтрашнего дня. Если бы ты его страшилась, как мы, тоже бы желала вечно длящейся ночи.