— Чистое белье. Пару платьев для королевы. Сумеете забрать из Гринвича?
— Мне очень жаль. Как неразумно с моей стороны.
— Ш-ш-ш, Джейн только что была тут. Она все еще за дверью.
— Bien sur! Отлично, как всегда. А ты сомневалась?
На следующее утро мы с Екатериной и Анной сидим в покоях королевы. Анна заставила придворных дам вышивать престольную пелену, это напомнило мне времена королевы Екатерины — бесконечное вышивание голубого неба, растянувшееся, казалось, на целую вечность, а ведь тем временем решалась ее судьба. Екатерине, как самой младшей и скромной из придворных дам, позволено лишь подрубать огромный прямоугольник материи, в то время как остальные дамы, стоя на коленях или придвинув табуреты, трудятся над центральной частью. Их болтовня подобна летнему воркованию голубей, лишь голос Джейн Паркер звучит не в лад. Анна, с иголкой в руках, откинувшись в кресле, слушает музыку. У меня тоже нет охоты вышивать, сидя у окна, всматриваюсь в застывший от холода сад.
Я послала весточку кормилице, велела ей быть наготове, мы попытаемся выехать через час.