— У всех свои тайны. Даже у Анны. Я храню ее секреты, я храню твои, прошу тебя, сделай то же самое для меня.
— Ты любишь его как женщину? — спросила смущенно.
Франциск Уэстон слегка улыбнулся, когда Георг отвел взгляд, и снова занялся нотами.
— Нога? — Я почти смеюсь от облегчения. — Боже мой, Генрих, я боялась, вы умрете.
Екатерина Арагонская пристально взглянула на Анну, меня охватил приступ страха — вдруг сестра понравится ей больше, чем я.
— Выше голову! — резко бросил он. — А то выглядишь виноватой.