— Конечно, как женщина, я лучше. Она просто честолюбивая ледышка. Лучше увидит тебя на виселице, чем умерит свое честолюбие. А я люблю короля ради него самого. Но Анна ослепила его, ослепила весь двор, даже тебя.
— Она очень больна. — Королева читала письмо от врача. — Боже мой, уже восемь дней! У нее рвота.
Георг отвернулся к окну, а я прилегла на кровать и неловкими пальцами попыталась последовать его совету.
— Я все перепробовал. Но королеве положены придворные дамы, и Екатерина — единственная, которую она потребовала. Остальных ей прислали. Одна из них — жена коменданта, шпионит потихоньку, повторяет все, что она скажет.
— Еще жажда, — произносит он со значением. — Думаю, стаканчик вина ее воскресит. И меня тоже, мадам.
Генрих уже на пороге. Я вжалась в стену, чтобы пропустить его, но он не мог не ответить на страстную мольбу королевы.