Я почувствовала, как младенец шевельнулся, положила теплые ладони на растянувшуюся кожу живота.
— Намекает королю, что может выйти замуж за другого, — заметил Георг.
— Тогда следует поторопиться, если хотим оказаться первыми, кто принесет ему эту новость. Мне самому сказать?
Плащ развевался по ветру, реяли перья на шляпе, и он покинул меня, а я ничего не успела сказать, не смогла позвать его обратно.
— Ты думаешь, он точно на ней женится? Не устанет от нее теперь, когда своего добился?
Обед длился долго, чревоугодие при дворе теперь в почете. Двадцать разных мясных блюд, дичь и домашний скот, птица, рыба, пятнадцать видов пудинга. Я видела, Генрих попробовал каждое блюдо, снова что-то положил себе на тарелку. Анна сидит рядом — лицо холодно как лед. Ковыряется в тарелке, глаза посверкивают. Посматривает то в одну сторону, то в другую — откуда ожидать подвоха.