Похоже, последних слов Бакса Черчек не расслышал. А вот предпоследние… подавился дед и чай расплескал.
Как участникам ритуала королевского миропомазания не приходит в голову сплясать джигу перед троном.
«Лаик боится, Сарт, — молчал он, — и я боюсь. Но… Мы — с тобой.»
Только тут до Инги дошел смысл сказанного хозяйкой.
— Я бы и сам… с удовольствием… — после некоторой паузы произносит старик, словно извиняясь. — Да нельзя. Мало нас здесь. Перебьют всех. Они б и раньше перебили — только тогда измываться не над кем станет. Друг дружку-то они трогать боятся — Закон Переплета у них. Так на излете шарахнет, что на всю жизнь закаешься… если жив останется, местный-то… А мы, выходит, вроде как вне закона.
А на всей этой немыслимой белизне в своеобразном порядке стояли паломники. Босые. Обувь аккуратно выстроилась у стены Ларя — наверное, чтоб не пачкать белые простыни, которые почему-то не пропитывались грязью, что была под ними.