– Под конец и он прекратил бубнить, что неверному не место в нашем доме.
– Почему ты думаешь, что он нуждается в помощи? А в твоей помощи особенно? – Пликт не растеряла свой скепсис, несмотря на полное доверие и расположение детей.
Ах, Лайбо, твое вынутое сердце все еще продолжало качать кровь, бессмысленно сокращаясь в пустой грудной клетке. Если бы ты мог сказать нам хоть одно слово, почему они убили тебя.
Ее уверенность успокаивала. Ее страсть к возрождению перестала быть нетерпеливой, требовательной. Она приобрела оттенок абсолютной уверенности.
– Плохо, – произнес Квим, – если он не в состоянии двигать руками, значит, он не может и писать.
Свинья, следившая за Майро, тоже появилась на поляне и поприветствовала всех громким стреляющим звуком. Танец продолжался, но пение тут же смолкло. Мандачува отделился от группы, окружившей Аунду и вышел навстречу Майро.