Сити так и впился в меня глазами, приоткрыв от возбуждения рот.
Я держал перед ним зажженную серную свечу. Бабочки не доставали меня через марлю. Правда, ему, похоже, было все равно. Он не отрывал взгляда от Белинды.
Я сообразил, что надо перестать на него пялиться. Он тоже не мог оторвать от меня взгляда. Каждый терялся в догадках, какого черта другому здесь надо. Он пришел позаботиться о пострадавших музыкантах.
– Предоставь это мне. У меня есть подход. Передай Краску, что мне нужно поговорить о девушке. Не говори, о какой. Он не знает, что мне известно, кто она.
– Тебе повезло, – когда я замолчал, сказал Плоскомордый.
– То же самое, – уставившись на обнаженную девушку, у которой были вырезаны внутренности, сказал я.