– Ты уложился в недурное время, – признал стрелок. Он прищурился на солнце. – Сейчас четыре, быть может, четверть пятого. Ты проспишь пять – возможно, семь – часов, и будет уже совсем темно…
– Где вы жили до сих пор, Эдди? В бомбоубежище?
«Не нравится мне это», – думал Балазар, ожидая возвращения Джека Андолини из туалета. Ему было страшно, он вдруг вспотел не только подмышками или в промежности – в этих местах он потел всегда, даже зимой, даже в самый собачий холод, – а весь. Когда Эдди уехал, он выглядел, как торчок – сообразительный торчок, но все равно торчок, которого можно подцепить за яйца рыболовным крючком наркоты и вести, куда захочешь – а когда вернулся, стал выглядеть, как… вот именно, как? Как будто он каким-то образом вырос, как-то изменился.
Джордж опять посмотрел на молодую негритянку и увидел, что на его взгляд отвечают все понимающие и отнюдь не сонные глаза.
«Я умер! – визжал Джек Морт. – Я умер, меня из-за тебя убили, я мертвый, я…»