«Детта!» – взвизгнула она, вдруг поняв все: и что она такое, и кто сделал ее такой.
– Тоже неплохо, – не перестает улыбаться Эдди. Лицо у него бледное, какое-то акулье… но вид у него уже не такой больной, и запах дерьма и смерти, раньше окутывавший его, как саван, теперь, кажется, исчезает.
Ничего, – сказал Роланд. – И насчет еды тоже не беспокойся. Мне доводилось есть жуков, притом живых, так что они мне по горлу вниз сами бежали.
Эдди сходил за кошелем. Сюзанна зашевелилась, и Эдди остановился. Угли догорающего костра превратили его лицо в сочетание красных граней и черных теней. Женщина опять успокоилась, и он вернулся к Роланду.
– На север, – шевелятся губы стрелка. – На север, я же тебе говорил. – Говорил ли он ему об этом? Ему так кажется, но точно он не помнит. Все затерялось, когда перетасовывались карты.
Если дверь между ними закроется, она закроется навсегда.