Она была уже совсем рядом, тварь длиной в четыре фута, высотой в фут, тварь, весившая, пожалуй, фунтов семьдесят, и такая же маниакально плотоядная, как Давид, сокол, который был у него в детстве, – но без свойственных Давиду едва заметных проблесков верности.
«Этот-то хитрожопый, гнида. Ой, гляди, Детта. Убедись, чтоб наверняка».
Жирный Джонни положил ключ от наручников на прилавок. Ключ тихонько звякнул. Один из лежащих в беспамятстве полицейских вдруг всхрапнул, и Джонни едва слышно взвизгнул.
«Но я все равно сейчас засну, – подумал он, – И что будет?»
– Он рассмеялся. Я начал обходить прилавок, чтобы взять бумажник. Тогда он выхватил револьвер.
– Я слишком остро прореагировала. И обед – за мой счет.