Стрелок повернул голову Джека. Дверь еще не исчезла, однако то, что он увидел за ней, было куда хуже, чем он себе это представлял.
«Кое-какие личные вещи»… в тайнике лежали: флакон суппозиториев, экземпляр нечетко напечатанного журнала под названием «Детские Игры» (на обложке взасос целовались две голенькие девочки лет по восемь) – и восемь или десять пробных упаковок кефлекса. Эдди знал, что такое кефлекс. Наркоманы, при своей подверженности инфекциям, как генерализованным, так и местным, обычно знают такие вещи.
– Помнишь, как она прикидывалась, будто боится воды, когда ты обмывал ей лоб?
– Не надо переходить на личности, – сказал Эдди. Тон у него был легкий и точно соответствовал ситуации – во всяком случае, он так думал – но внутри у него все было, словно в свободном падении. Он ощущал того, другого, отчетливо чувствовал его. Другой был внутри его сознания, внимательно следил за ним, был наготове, чтобы вмешаться, если Эдди фраернется. Боже милостивый, это все должно ему сниться, ведь правда? Ведь правда?
– О, у меня их и так выше головы, – говорил Балазар. Голос у него был затравленный. – Так что за новая проблема, Чими?