– Хорошо. – Диливэн приходил в себя – не сразу, а мало-помалу, как боксер-профессионал, получивший основательный удар в подбородок. – Пусть будет у тебя. Я возьму ружье из машины. – Он двинулся к двери и на этот раз не просто покачнулся; его шатнуло, и он был вынужден ухватиться за стену, чтобы удержаться на ногах.
Его волокли спиной вперед. Поначалу Эдди подумал, что все еще спит и видит жуткий сон, в котором его не то хоронят заживо, не то душат.
Снаружи послышался кашляющий взрыв, похожий на выстрел из миномета. Стекло витрины «Падающей Башни» взрывом вдавило внутрь бара. Бар начал наполняться удушливыми облаками слезоточивого газа.
– Где мой брат, блядь ты обколотая? – кричал Клаудио. – Что ты сделал с Джеком? – Ответ его, по-видимому, не очень-то интересовал, поскольку он начал стрелять, еще не кончив кричать. «Ну, все», – подумал Эдди, и тут Роланд опять выстрелил. Клаудио Андолини, окутанного облаком собственной крови, отбросило назад. Пистолеты вылетели у него из рук и, скользнув по крышке письменного стола Балазара, с глухим стуком упали на ковер, а на них, как осенние листья, посыпались карты. Большая часть внутренностей Клаудио ударилась о стену секундой раньше, чем их догнал Клаудио.
Ее взгляд коснулся инвалидного кресла, заскользил прочь, и вдруг быстро вернулся. На кожаной спинке был глубокий карман. Оттуда торчал моток веревки, которой Детту привязывали к креслу.
– Ага. Ты же у нас герой кверху дырой. Вот что я тебе скажу, герой: сегодня мы ушли не больно-то далеко.