– Так… – с трудом, поскольку рот у нее был полон, выговорила Одетта. – Так вкусно! – Она рассмеялась – нежно, очаровательно. – И обратно не запросится! Усвоится! Я знаю! Я чувствую!
Стрелок опустился на колени, положил револьвер продавца на пол, быстро взглянул на презренного червя, дабы убедиться, что тот ведет себя паинькой, и перевернул двух других на спину. Оба были в полной отключке, однако, рассудил Роланд, пострадали неопасно. Дышали они ровно, размеренно. У того, которого звали Диливэн, из уха тонкой струйкой сочилась кровь, но этим все ограничивалось.
«Убей ее», – подумала Одетта и поняла, что не может.
– Да, – прохрипел Эдди. – Умничать мне неохота.
Посмотрите мне в лицо и скажите мне, что я вру.
Теперь воздушный вагон ехал по длинной дороге, по-видимому, бетонной, одной из многих. Стрелок в основном следил за военными женщинами, но краем глаза видел, как по некоторым другим дорогам движутся другие воздушные вагоны. Одни ехали медленно, неуклюже, другие мчались с неимоверной скоростью, не как вагоны, а как выстреленные пули или снаряды – готовились прыгнуть в воздух. Каким бы отчаянным ни стало сейчас его положение, часть его сознания испытывала сильнейшее желание выдвинуться вперед и повернуть голову, чтобы увидеть, как эти экипажи уходят в небо. Они были сделаны руками человека, но казались такими же легендарными, как истории о Великом Пернатце, жившем некогда, как рассказывали, в далеком (и, надо полагать, мифическом) королевстве Гарлан – может быть, даже более легендарными, просто потому, что эти были созданы человеком.