– Ремень, – пропыхтел стрелок. – Тащи сюда. Я перекачу ее наверх, а ты схватишь ее за руки и стянешь кисти за спиной.
– Да, – шепчет стрелок. – Иногда не понимаю.
А если убить Эдди нельзя, что же делать? Револьвер-то можно забрать и пока Эдди спит, но вернется Настоящий Гад, и что тогда? Справится ли она с ними обоими?
Членистая спина твари с хрустом сломалась. Тварь отчаянно задергалась под камнем, ее задняя половина вскидывалась и с глухим стуком опускалась, вскидывалась и опускалась, ее вопросительное бормотание перешло в жужжащие вскрики боли. Клешни ее раскрывались и смыкались, хватая пустоту, клювовидная пасть со скрежетом захватывала песок с галькой.
По-моему, очень хорошо. Но не давай этому Балазару придти в себя, Эдди. Я думаю, он опасен.
Рядом валялось несколько испачканных горчицей салфеток, оставленных кем-то из покупателей. Эдди скомкал их и, выходя, бросил в мусорную корзину у двери и задвигал челюстями, притворяясь, будто дожевывает последний кусок. Подойдя к молодому негру по дороге к указателям «БАГАЖ» и «К ГОРОДСКОМУ ТРАНСПОРТУ», он даже сумел изобразить отрыжку.