Сейчас Кац находился в абсолютном надире.
Потом он круто повернулся и побежал к лестнице в метро.
– Чегой-то ты величаешь меня О-Деттой? Меня звать по-другому.
– Минут двадцать назад, – ответил Говард.
Жирный Джонни нагнулся, дотянулся до бумажника и, когда схватил его, громко пукнул и пронзительно вскрикнул. Стрелок со слабым изумлением понял: продавец принял собственное пуканье за выстрел и решил, будто пришел его смертный час.
Время почти пришло; еще немного – и настанет тот миг, тот момент, когда он либо вытащит из этого мира всех троих, либо все потеряет. Роланду во второй раз почудилось, будто он чувствует, как над головой дрожат и шатаются миры.