– Значит, – подытожил Громов, опять принимаясь за кофе, – машина дорогая, замок он не ломал, на полу не спал и к тебе не приставал. Или приставал?
Во второй половине дня приехал Альфред Миклухин, молодой, красивый, с портфелем «Тексьер», который он ставил так, чтобы время от времени в процессе разговора поглядывать на него. Портфель придавал ему значимости и уверенности в себе.
Он должен выяснить все до конца. Он никогда не сдавался без боя. Еще не хватает!
Руки сжались в кулаки, и усилием воли Фиона заставила себя разжать их. Так не годится. Нужно холодно и трезво оценить ситуацию, а она что-то разгорячилась.
Кругом валялись вывороченные и испорченные вещи – целые горы и курганы вещей, какой-то пух летал над полом, ленты поролона лезли из-под дверей.
А если он не уладит и его убьют?! «Пусть тогда вместе со мной, – вдруг совершенно всерьез подумала она, вдыхая его запах – „Фаренгейта“, разогретой кожи, сигарет и какой-то автомобильной парфюмерии, витавшей в салоне его машины. – Если его не будет здесь, по эту сторону времени и пространства, как же я останусь одна?! Я не смогу. Мне станет неинтересно жить».