Фиона мрачно курила и стряхивала пепел в хрустальную пепельницу. Она словно не видела ее хорошенько, и пепел сыпался мимо, на полированную поверхность раритетного стола.
Он кивнул, явно не собираясь разговаривать, и потянул к себе яичницу. Листик петрушки моментально выкинул, зато хлеб быстро съел и посмотрел вопросительно. Лиза встала и положила ему два оставшихся куска.
– Вадим бы сейчас орал как ненормальный, – на ухо Лизе сказала Дунька. – А этот ничего. Терпеливый.
– Это машина не моей сестры, а ее мужа! Бывшего. То есть настоящего, но…
– Никуда он меня не посвящал, – сердито сказала Лиза. – Он просто стрекозел и бабник. Заморочил Дуньке голову, а теперь…
Он молчал. Вода текла с волос, попадала в глаза. Он вытер лоб рукой.