Он просто изо всех сил хотел и любил ее. Только и всего.
Он содрал с себя свитер, швырнул его куда-то в сторону, потом содрал водолазку с нее и тоже бросил. Лиза съежилась и как-то попятилась в тень, но он остановил ее, и снова прижался к ней, и не отпускал, и целовал, и тискал, и трудно дышал, и дрожал, как в ознобе, хотя жара была невыносимая.
Белоключевский занавесился сигаретным дымом и посмотрел на нее неопределенно.
Следовало что-то делать, но она решительно не знала – что.
Кастрюля, а в ней вода, ничего особенного.
Она перестроилась в правый ряд и теперь плелась за фурой, беспощадно поливавшей лобовое стекло ее машины грязной водой из-под колес. «Дворники» постукивали энергично, но только размазывали грязь.