– Сейчас, – пропищала она жалобно. – Ты не мог бы дать мне что-нибудь надеть? Мое все мокрое.
Это совсем плохо. Это ужасно. Как она попадет в квартиру? Где будет ночевать? Что теперь делать с замком – сию секунду менять или дожидаться вора?!
Озабоченный швейцар подбежал и наклонился к окну. Андреева машина никакого восторга у него не вызвала. Андрей опустил стекло и сунул швейцару под нос удостоверение.
У него было очень много работы, а он не занимался ничем, кроме дела Сергея Мерцалова, и никак не мог с него съехать. Он даже справок не писал. Бакунин пока терпел, но майор Ларионов отлично знал, что полковничьему терпению вот-вот придет конец.
– Девушки, до свидания, – проговорила Клавдия в приоткрытую дверь материальной комнаты, где заместительница Наталья Васильевна что-то горячо обсуждала с бухгалтершей и двумя провизоршами.
Что же он забыл? Что-то же было такое, что насторожило его… Нет, даже не насторожило, а вызвало чувство смутной тревоги. Он опять взглянул на фотографии. На первом плане совсем малыши. Улыбаются щербатыми ртами, уже потерявшими молочные зубы, но еще не приобретшими коренных… За ними – ребята постарше. Стоят смирно, но видно, что им это дается нелегко. Родители, учителя, снова дети…