— Это не он мелкий, — сказал Рашен и устало зевнул. — Это мы крупные. Здоровые все, потому и крупные. Будешь лазать по задворкам, тоже измельчаешь.
— Ну, Алекс, наливай! — скомандовал Эссекс. — Na zdorovie!
Майор возвел глаза к потолку, вспоминая русское слово.
— Это вы о чем? — спросила Ива, безуспешно пытаясь разглядеть свое отражение в антибликовом стекле монитора.
— Был еще такой умник — папа римский, — вспомнил Рашен.
Эндрю чинил станции наведения, менял женщин, как перчатки, и галлонами пил самогон, который механики добывали из гидравлической жидкости. Так он просидел на Земле всю страшную вторую марсианскую кампанию: работал, пил, трахался, издевался над старшими по званию, совершал эксцентричные поступки и ходил к психоаналитику. Наконец руководство базы возненавидело Вернера до такой степени, что стало подыскивать более-менее легальный способ от него избавиться. И тут очень кстати подоспел «Горбовски», на который требовался специалист экстра-класса. А руки у Вернера не дрожали. Работать он мог.