— Мы — это кто? — спросил Никоненко, с опаской пристраиваясь на забрызганную чем-то жирным табуретку.
— Сравнили, — сказал полковник раздраженно, — ну и что? Он написал записку бывшей однокласснице, только и всего.
— Мы станем искать совсем в другом направлении, Сережа. В том, которое стрелку не опасно. Кроме того, вся тусовка угощалась в спортзале, и записки должны были раздавать там, а Потапова в отдельный кабинет проводили, а там никто, никаких записок не раздавал. Следовательно, тот, кто писал, только на нас и рассчитывал. Потапов ее читать вовсе не должен был. Стреляли в Суркову.
Впрочем, вполне возможно, что под. горячую руку он был несправедлив к секретарше Потапова.
— Налейте мне, пожалуйста. — Она не попросила, а приказала, как будто он тоже был ее секретаршей. — Да что же это Федор не едет, в самом деле!..
— Ты расскажи про записки, Тамарочка, — распорядилась директриса, у которой многолетняя привычка командовать взяла верх над страхом перед милиционером, — про записки и про то, как ты Дмитрия Юрьевича приглашала.