Никто и никогда не разговаривал с Потаповым таким тоном. Никто и никогда не угрожал милицией и еще — телевидением. Никому и в голову не приходило распахивать дверь, чтобы он побыстрее убрался вон. Никто — тем более “барышни”, как называла окружающих его девиц мать, — не решился бы сказать про метро.
Поэтому Маруся вертелась в середине своего ряда, закрытая чьей-то могучей спиной, пытаясь определить, приехал Димочка или не приехал, так что, в конце концов, какая-то бывшая выпускница, сидевшая слева, больно ткнула ее локтем в бок.
Чем ее кормить? Лобстеров и креветок в его хозяйстве не водилось, а мороженые котлеты из коробки она вряд ли станет есть.
— Приезжайте, — сказал Потапов, — или вы хотите, чтобы я к вам приехал?
— А что курил, не заметили, Дмитрий Степанович?
— Да, — согласился Потапов. Даже невидимый, он излучал энергию и уверенность в себе, как радиоактивный элемент — рентгеновские лучи. И как это у него получалось?