Перехватывая руками, она добралась до табуретки, села и перевела дыхание.
Федор спит сейчас в Алининой квартире, в кровати, которую ее сумасшедшая подруга на себе притащила из Лондона. Кровать была миниатюрной копией настоящего паровоза — с красными лакированными боками, черной трубой, желтыми колесами, угольной платформой и латунным номером, набранным старинным шрифтом. Спать нужно было внутри паровоза. Федор эту кровать обожал, и предусмотрительная Алина уже нашла краснодеревщиков, которых придется пригласить, когда кровать станет Федору мала и ее придется как-то удлинять.
— Все он понимает, — буркнула Алина и пустила в Марусину голову длинную струю лака.
Человек на противоположном тротуаре замедлил шаг и пропустил ее вперед. Сумка мешала ему, и было очень непривычно держать в руках что-то объемное и неудобное, да еще эти луковые перья!..
Какие там составляющие! Как понять, что именно он только что сказал не так?
— Я решила, что звонить ему опасно, потому что он мог записывать наши разговоры и потом шантажировать меня, и написала ему записку, чтобы он пришел в школу на вечер и все принес с собой. Ни у кого не будет никаких подозрений. Мало ли кто туда пришел! В записке я написала, где он должен оставить портфель.