Он ел, сильно сжимая челюсти, лицо было бледным от усталости, под глазами и на висках — синие тени. Руки были большие и неухоженные, с надутыми узлами вен. Дрова, что ли, он на досуге рубит? Плечи широченные, живота нет, сильные ноги в дешевых джинсах. Он не был похож ни на одного из известных ей мужчин. В нем не было никакого интеллектуального блеска, снобизма или самодовольства, неизменного спутника всех мужиков, у которых сложилась карьера. Он явно не хотел “казаться” таким или другим. Когда он не играл в свои милицейские охотничьи игры, он был тем, кем был, — замученным работой, усталым, вспыльчивым молодым мужиком, нежно любящим свою собачищу, стесняющимся ее, Алининого, присутствия и изо всех сил старающимся это скрыть.