Халед когда-то учился в Ташкенте, и у него даже была какая-то очень мирная профессия, кажется, хлопкороб или текстильщик. Впрочем, “текстильщика” придумал Ники, и Халеду это очень подошло. Что-то было в этом сюрреалистическое – вроде “парфюмера” или “газонокосильщика”. Он говорил по-русски бегло, зато на вопросы почти не отвечал – словно не понимал. Как и у всех здесь, у него была борода почти до глаз, смуглая кожа и веселый и дерзкий взгляд.