— Ну, не так масштабно. Скорее, маневр устрашения. Марсиане лезут в наши внутренние дела. Решили диктовать Земле условия.
— Надоели вы мне, русские, — сказал Боровский и, кряхтя, поднялся на ноги. — Когда чужих замочим, уеду куда-нибудь, где вас нет. А если замечу хоть одну русскую морду, буду в нее бить. Превентивно.
Ива невольно улыбнулась. Таких подробностей из прошлой жизни Рашена она не знала. А вице-адмирал Рабинович командовал полицейской эскадрой, поджидающей группу F у границы Пояса. У Ивы среди полицейских навигаторов тоже были приятели, но она здесь никакой проблемы не видела. Драться так драться!
— Я, например, докладывал, — пожаловался «Роканнон». — Он говорит: чинись. А как я буду на ходу чиниться, если у меня облом системы?!
— Скажи мне, кто еще пройдет на катере такое расстояние и не загнется? У тебя будет в обрез всего: горючего, воздуха, пищи. Кто?
— Когда-нибудь я туда съезжу, — мечтательно произнес Рашен. — Там, говорят, уже чисто. Правда, мало осталось от былой красоты, но все-таки… Очень жестокий был город, Фил. Прямо в центре помещалось место публичных казней. Какие уж тут слезы.