У Бахрушина сказочные глаза – орехового цвета, внимательные, как будто все время настороженные, и мелкие морщинки в уголках, и темные длинные ресницы. Голливуд, одним словом.
Очевидно, что-то изменилось в его лице, потому что Толя вдруг попятился, побледнел, отнял от носа руку, поскользнулся, и даже шарф упал с упитанной шейки.
– Что тебе здесь надо, Беляев? – в конце концов спросил пролетавший мимо очень озабоченный Зданович.
Разговаривать было неудобно, потому что Муся отодвинулась еще дальше, перевернулась на другой бочок, и теперь, чтобы чесать ей живот, приходилось сильно наклоняться.
Он все зачем-то выискивал отличия, и их было так много, что казалось, все это происходит не с ним.
– Да не торопитесь, – так же негромко сказал сосед. – Мы вас подождем.