Все в нем сопротивлялось и не желало слушать. От этого сопротивления, как и от деланья лица, его почти тошнило.
– Чуть юбку подглажу, и все, можно надевать.
Братва жалась друг к другу и испуганно молчала.
– Я знаю все, – подтвердил оператор и выдернул желтый шнур кипятильника. – У меня галеты есть. Будешь?
– А вот тут я тебе, старик, ничем помочь не могу.
– Ники, я сейчас с кем-нибудь уеду в ACTED, здесь наверняка полно журналистов. Кто-нибудь да подвезет, кто уже контроль прошел. Заберу кассеты. А ты подъедешь.